Наталья Завьялова, заведующая лабораторией моделирования механических систем и процессов МФТИ:
Когда меня спрашивают: «Наташ, а какую книжку ты можешь посоветовать почитать?», мне всегда вспоминается Терри Пратчетт. Вот бывает ситуация, когда автор пишет одну, две, три… 10 книг и исписывается. Все последующие книги становятся идеологическими копиями предыдущих. Однако здесь такого нет и близко.
Так получилось, что Пратчетт за время своей жизни успел прочитать немало книг и работал в разных местах, в том числе и журналистом, освещающим события на атомных электростанциях. Как раз во время его жизни был расцвет фэнтези. И, конечно же, все пробовали себя в этом жанре. Обилие попыток существенно снижало общий уровень произведений и сводилось к тому, что авторы либо старались скопировать друг друга, либо исторические события, либо самих же себя. Что-то новое создавать сложно. И Пратчетт попробовал себя в этом жанре, однако подошел к вопросу с юмором. Ему хотелось высмеять попытки своих коллег и в то же время сделать в произведениях вкрапления имеющихся у него знаний по истории и физике. В его книгах содержатся бесконечные аллюзии на события его современности, исторические события или научные факты.
Самые известные из его рассказов — это цикл о «Плоском мире». Наверно, уже из названия понятен сарказм. Я думаю, что выбор в пользу его произведений могут сделать люди с техническим образованием и люди, интересующиеся историей. Однако, даже если ты не в контексте, читать их весело.
«Это все квантовая механика. Ты не можешь сделать все раз и навсегда. Твои заботы продолжают разветвляться. Это называется множественный выбор».
Несмотря на способность писать между строк и множество подтекстов, сюжет произведений захватывает. Иногда автор допускает лирические отступления и ставит в одну категорию вещи, сравнение которых ранее не представлялось возможным.
«Диос занимал максимально высокий пост в жреческой иерархии национальной религии, которая, бродя и пенясь, разрасталась на протяжении семи тысяч лет и никогда попусту не бросалась богами, если они могли пригодиться. Ему было известно, что великое множество на первый взгляд противоречивых вещей — истинны. Допустить, что это не так, значило признать, что вера и обряды ничего не стоят, а если они ничего не стоят, то и само существование мира утрачивает смысл. Как следствие подобного образа мыслей жрецы Джеля допускали правильность столь огромного числа разнородных идей и представлений, что квантовая механика, познакомившись с ними, тут же подняла бы лапки и сдала оружие».
Обычно читать автора лучше на языке, на котором он пишет свои произведения. В случае Т. Пратчетта — это английский. Однако так получилось, что над переводом его книг на русский язык тоже постарались и русский вариант не проигрывает.
«Сегодня все коты — Шрёдингеровские. Как только вы это уразумеете, кошачьи повадки перестанут вас озадачивать. Первые Шрёдингеровские коты появились вследствие злополучного эксперимента из области квантовой механики, проведенного в 30-е годы (а может, они были не первые. Может, первых вообще не было).
Ученые не учли только одно важное обстоятельство. Экспериментатор, может, и не знает, что происходит в ящике, зато кот знает. Еще бы ему не знать! Сэмюэль Джонсон как-то заметил, что ничто так не помогает сосредоточиться, как близость виселицы. У кота в ящике положеньице не лучше: “Сейчас этот тип в белом халате откроет крышку. А ну как он обнаружит, что я уже окочурился?” Тут уж поневоле станешь проявлять чудеса сообразительности. Напуганный мрачным предчувствием — или насмотревшись на кванты, порхающие по лаборатории, — кот шмыгнул в другое время (пространство) — и поминай как звали. Позднее несколько растерянного кота нашли в чулане дворника.
Эволюция быстро подхватывает всякую новую идею. Потомки подопытного кота унаследовали эту необычную способность выходить из любой передряги. А потомство у него было весьма и весьма многочисленное. Еще бы — с его-то талантом».
Я сознательно не рекомендую какую-либо конкретную книгу. Лучше все его книги читать последовательно, в хронологии, предусмотренной автором. Однако с каждой следующей книгой они становятся все лучше.
